Произошло очень важное событие: ушел Юрий Витальевич Мамлеев. Вы знали его? Нет, вы просто не могли его знать. Едва ли он знал себя сам. А тем более кто-то еще… Кто он? Патриарх (отценачальник) ужаса, глашатай бездны внутри, раздвигающий завесы материальных толщ. Он тот, кто смотрел глубже. Глубже, чем что? Чем что бы то ни было из представимого, познанного, продуманного, описанного, воспринятого. Всегда на шаг глубже. Часто так говорят об умерших - ярких умерших, значимых: «с ним ушла эпоха». С Мамлеевым ушло отсутствие эпохи, на нем заканчивается не время, но безвременье. Это пронзительно ощущалось на похоронах и поминках. Поминки были веселые, как в его рассказах и повестях: все смеялись, чокались, пели, читали стихи, провозглашали тосты за никому не известных людей и существ, за потустороннее и неопределенность, казалось, вот-вот сам виновник торжества войдет в зал и сядет незаметно на стул, поглаживая кота. Время заблудилось. Мамлеев - свидетель этого. В каждом рассказе Мамлеева обязательно присутствовали покойники и гробы. Покойники разные - часто знойные, иногда глумливые, то понявшие, что с ними произошло, то все еще нет… Как странно видеть писателя, который, видимо, с младенчества вместо «мама» произносил слово «умер» и всю жизнь жил только и исключительно смертью, лежащим в гробу. Спокойно и сдержанно. Мамлеев никогда не смеялся. Наверное, не умел. Он часто писал о ледяном хохоте, который слышится время от времени с той стороны, и, наверное, остерегался рассмеяться так же. Не хотел попусту пугать. Подробности...
|